В 20-х числах сентября 1941 года на западных границах Чеховского района Московской области стала формироваться линия обороны, которую чуть позже станут называть «Стремиловский рубеж». Осенью фашистская армия развернула бешеную активность на Волоколамском направлении. Немцы рвались к Москве. Несмотря на ожесточенное сопротивление советских войск, враги приближались по Волоколамскому шоссе к столице. Тогда советское командование решило провести отвлекающий маневр на Стремиловском рубеже обороны – перейти в наступление.
В то время на Стремиловском рубеже держала оборону 17-я стрелковая дивизия. Сформирована дивизия была 02.07.1941 в Москве как 17-я Московская стрелковая дивизия народного ополчения (Москворецкого района), в нее вошли в основном рабочие и служащих завода имени Владимира Ильича, кожевенного завода, фабрики Гознак, камвольно-прядильной фабрики имени М. И. Калинина и некоторых других предприятий Москворецкого района. Одним словом рабочие с отсутствием боевого опыта и минимальной подготовкой к боевым действиям. В своём составе, перед началом боёв в Спас-Деменске, дивизия имела около 11000 человек.
Дивизия с боями отступала по Варшавскому шоссе. Солдаты отбивали атаки немецких танков, подвергались жестокой бомбёжке. К 25-му октября 1941 года осталось в живых 1420 человек.
Так же для укрепления обороны Стремиловского рубежа командованием фронта была направлена 26 танковая бригада, которой командовал полковник — Михаил Ильич Левский.
Осенью фашистская армия развернула бешеную активность на Волоколамском направлении. Немцы рвались к Москве. Несмотря на ожесточенное сопротивление советских войск, враги приближались по Волоколамскому шоссе к столице. Тогда советское командование решило провести отвлекающий маневр на Стремиловском рубеже обороны – перейти в наступление.
В то время на Стремиловском рубеже держала оборону 17-я стрелковая дивизия. Сформирована дивизия была 02.07.1941 в Москве как 17-я Московская стрелковая дивизия народного ополчения (Москворецкого района), в нее вошли в основном рабочие и служащих завода имени Владимира Ильича, кожевенного завода, фабрики Гознак, камвольно-прядильной фабрики имени М. И. Калинина и некоторых других предприятий Москворецкого района. Одним словом рабочие с отсутствием боевого опыта и минимальной подготовкой к боевым действиям. В своём составе, перед началом боёв в Спас-Деменске, дивизия имела около 11000 человек.
Дивизия с боями отступала по Варшавскому шоссе. Солдаты отбивали атаки немецких танков, подвергались жестокой бомбёжке. К 25-му октября 1941 года осталось в живых 1420 человек.
Так же для укрепления обороны Стремиловского рубежа командованием фронта была направлена 26 танковая бригада, которой командовал полковник — Михаил Ильич Левский.
Леоново во время ВОВ.
Деревня Леоново горела дважды, причем первый раз до начала боёв 14-15 ноября 1941 года, находясь в нейтральной полосе.
Факт поджога деревни в условиях отсутствия на тот момент активных боевых действий между противоборствующими сторонами вызвал особый интерес и по нему были проведены дополнительные архивные исследования, давшие неожиданный результат.
Жительница деревни Леоново Елизавета Ивановна Дмитриева рассказала, что до войны деревня Леоново состояла из нескольких слободок с интересными названиями – Градская, Заречка, гора Булычёвых — и в народе называлась Раскидаевка.
Из воспоминаний Е.И. Дмитриевой: «Мы утром прятались от фрицев, а вечером наши разведчики из Хоросина и Растовки приходили… Тунаево и Марково были уже оккупированы. … Горит деревня Леоново. На слободе Заречка – восемь домов, два дома на горе Булычёвых и два дома на Градской слободе. Всего сгорело 12 домов. Сгорели бы все, да поджигателей – двух пастушков, пасших летом наши стада, — прогнал Виктор Фёдорович Иванов. Их подговорила Клавдия Ивановна Пашутина на такое неблагодарное дело… Не разъяснив жителям толком, их обманули, сказали, что будет сильный бой, что их дома сгорят. Люди испугались, побросали всё и убегали, как говорят, в чём мама родила. А возвращаться некуда – пепелища. Тогда немцы и заняли деревню, а в ней оставалось еще 9 домов до наступления 14 ноября 1941 года».
Выходит на Заречке уцелел только 1 дом — Ивана Пашутина, отца той самой Клавдии Ивановны Пашутиной, которая смогла «подговорить пастушков». Получается, что при планомерном поджоге указанной слободы дочь отвела беду от родного дома.
Кем же была Клава Пашутина — предательницей?
Сейчас о ней сведений почти нет, да и помнят её не многие. А те, кто вспоминает, называют «комсомолкой» и «партизанкой». Однако в документах ЦАМО, литературе, а также в исследованиях по деятельности угодско-заводских партизан и спецподразделений НКВД никаких сведений о Пашутиной нет.
Почему же «комсомолка» или «партизанка» руководила поджогом родной деревни?
Свет на происходившие в первой половине ноября 1941 года события проливает документ, обнаруженный в ЦАМО РФ, с которого недавно был снят гриф секретности. Для лучшего понимания темы приведу копию этого документа полностью. При этом надо отметить, что деревня Леоново находилась именно в полосе обороны и боевых действий соединений и частей 43-й армии Западного фронта.
Бой за деревни Леоново и Тунаево.
Войска 17 стрелковой дивизии перед началом наступления располагались на опушке леса. От деревень Леоново и Тунаево их отделял огромное поле, как бы понижавшееся в сторону деревень. Все поле было покрыто свежевыпавшим снегом высотой около полуметра. Недалеко от Леоново, почти в центре поля, стояла маленькая кирпичная школа. После выхода на поле советские войска оказывались как на ладони.
Вид от развалин школы.
Поле, отделявшее 17-ю стрелковую дивизию от д. Леоново. 2011 год.
Утром 14 ноября началась артиллерийская подготовка. Белоснежное поле покрылось черными воронками от разрывов снарядов. Советские артиллеристы подавили огонь двух фашистских батарей.
Красноармейцы при поддержке танков 26 бригады быстро продвигались к деревням.
К тому времени фашистские захватчики без боя покинули Леоново и Тунаево. Однако на подходе к школе наши бойцы напоролись на засаду. Несколько фашистов засели в подвале школы, пробили в кирпичной кладке амбразуры и били в упор из крупнокалиберных пулеметов.
Пехотинцы забросали школу противотанковыми гранатами. Но в овражке перед школой осталось лежать очень много наших солдат.
Развалины школы. 2011 год.
К 12 часам наши войска заняли деревни Леоново и Тунаево, а противник отошел к Марьино и Мелиховое. Однако деревни оставались нашими не долго.
На следующий день — 15 ноября 1941 года 15 танков противника и немецкий пехотный полк при поддержке авиации ударили в слабо защищенный правый фланг. Удар оказался неожиданным, перевес врага в военной технике существенным. Советские солдаты не смогли дать отпор и отступили на исходные позиции.
От одного из местных жителей мы услышали другую версию: 15 ноября под огонь советской артиллерии по ошибке попала 26 танковая бригада, фашистам оставалось лишь воспользоваться моментом и вновь занять деревни.
Итог.
Из-за перевеса военной техники врага или из-за ошибки советских артиллеристов, советские войска не смогли удержать деревни, захваченные в ходе наступления, и остались на прежнем месте. При этом за два дня боев 17 стрелковая дивизия и 26 танковая бригада потеряли убитыми, ранеными и пропавшими без вести около 600 человек. В этих боях погиб командир 26 танковой бригады полковник М.И. Левский.
Ценой сотен человеческих жизней, десятков сгоревших деревень удался отвлекающий маневр, было сорвано наступление фашистов на город Подольск. После боя под Леоновым-Тунаевым немецкие войска больше не пытались перейти в наступление, а 25 декабря, под натиском советских войск, откатились на запад.
Двухмесячный период пребывания на Стремиловском рубеже 17-ой стрелковой дивизии и 26-й танковой бригады полон драматических и трагических событий, характерных для первого года войны. В архивных документах множество всевозможных оперативных донесений, приказов, справок об успешных рейдах наших разведчиков, о результативных действиях артиллеристов, зенитчиков, о том, что бойцами проделана большая работа по укреплению линии обороны.
Не меньше и другой информации: о постигших неудачах, о тактических ошибках, о серьезных потерях среди личного состава.
Память.
Не много осталось жителей в Леонове и Тунаеве после суровых испытаний. Но они возвращались и восстанавливали разрушенное войной хозяйство.
Каково же было удивление местных жителей, когда в послевоенные годы разорили памятник-могилу на лугу недалеко от школы и останки бойцов увезли для захоронения в Стремилово.
Е.И. Дмитриева описывает: «В Булычёве – памятник, в Высокове – и на деревне, и рубеж обороны, в Бегичеве – памятник, в Стремилове – два памятника. Как же было обидно: где была война, шли бои, сгорело всё начисто, и памятники убрали. Там отмечали День памяти, а мы???».
Но справедливость восторжествовала! В 80-е годы трудами местных жителей на руинах школы был открыт памятный обелиск. Сейчас здесь братская могила, причем количество бойцов в ней продолжает расти. Благодаря поисковым отрядам все меньше остается непогребенных солдат.