На ночь остановились в мало чем примечательном городке Санто-Доминго-Теуантепек. Это последний на нашем пути город штата Оахака, утром мы переезжаем в соседний Чьяпас. Он, как и покинутая Оахака, относится к самым бедным и самым индейским, тут коренных жителей континента 13.5% от общего индейского населения страны, но прежде чем заняться этнографией, познакомимся с геологией. Оставив позади горы Сьерра Мадре, отправляемся на водную прогулку по реке Грихальва, чтобы насладиться открывающимися взгляду природными красотами каньона Сумидеро. Это главная гордость штата, попавшая даже на его герб. Каньон не входит ни в топ-лист самых глубоких, ни самых больших, зато состоит членом в большой двадцатке самых красивых, уж не знаю по чьему авторитетному мнению, но оспаривать его не буду, места действительно запоминающиеся. С пристани нас, одетых в спасательные жилеты, подхватывают быстроходные моторные лодки. Мы несёмся, подскакивая из-за иногда попадающихся под днище лодки брёвен или какого другого хлама. В одном месте этого хлама уж очень много, там среди пустых пластиковых бутылок и другого мусора хозяйничают падальщики, небольшие чёрные грифы урубу. Желтоватая река, крепко зажатая между поросших кактусами, агавами и более крупной растительностью почти километровых утёсов, петляет, постоянно открывая новые виды и иногда своих обитателей. Буквально натыкаемся на пару громадных, отдыхающих от своих каждодневных забот аллигаторов, замечаем несколько сидящих на ветках пеликанов, а вот ещё одних жителей заповедника обещанных программой, я про обезьян, увидеть так и не удалось, да и глупо было надеяться – это народ шустрый, не крупный, не глупый, чтобы их углядеть в ветвях, нужно соколиное зренье. Из природных красот, кроме берегов, отметим водопад Новогодняя Ёлка. Покрытые зелёным мхом наросты действительно напоминают еловые лапы, а льющаяся с верхушки тонкими струйками вода точь в точь серебряный дождик. На обратном пути видим ещё одного крокодила, живописно украшенного сидящими на его голове бабочками.

Вечером пребываем в симпатичный городишко Сан-Кристобаль-де-Лас-Касас бывшую столицу штата, а сегодня его главный туристический центр. Сегодня мы незаметно пересекли границу, разделяющую не только штаты, но и ареалы обитания двух индейских племён, покинув известных в основном специалистам сапотеков и оказавшись на территории когда-то самого великого в Доколумбовой Америке каждому известного государства индейцев Майя. Если бессердечных, не знающих границ своей жестокости ацтеков Земля не стала терпеть, то к более интеллектуальным, видящим берега майя отнеслась вполне толерантно. И сегодня индейцы Майя не скажу, процветают, но более-менее спокойно живут на своей земле. В Гватемале их больше половины, порядка 6 миллионов, в Мексике около 800 тысяч, вот же они, смуглые, невысокие, в основном женщины и дети, встречают наш автобус со своим немудрёным товаром: разноцветные коврики, шарфы, шали, вязаные браслеты-амулеты, тряпичные куклы и тому подобное. Гид советует прикупить также мексиканского янтаря, тут его основные залежи, но нам уроженцам земли, хранящей 90% мировых разведанных запасов, это совсем не актуально, и мы, как и основная масса туристов, просто гуляем по мощёным камнем старинным улочкам, любуясь под жаренную, купленную с лотков кукурузу одноэтажными домишками солидного возраста и колониального стиля, белёными или же крашеными в яркие цвета.
Утром экскурсия по городу с таким длинным и не сразу запоминающимся названием. Сан-Кристобаль это Христофор, христианский святой, живший в третьем веке. Самый известный его подвиг – перенос через реку страшно тяжёлого младенца, который оказался Иисусом Христом, взвалившим на себя все тяготы мира. Отсюда и его имя - «несущий Христа». Оставшееся де-Лас-Касас – фамилия доминиканского монаха, второго епископа местной епархии. Звали его, правда, Бартоломео, но в определённом смысле он был и «Христофором» поскольку нёс свет истинной веры, причём исключительно гуманными методами, тёмным индейцам. Кроме миссионерства, снискал лавры и на писательской ниве, его главный труд «История Индий», не главный - редактирование для печати судового журнала Христофора Колумба. Имя Сан-Кристобаль носит и главный католический собор города, возведённый в семнадцатом веке в смешанном барокко-мавританском стиле. Рядом с собором выставка, уж не знаю постоянная или временная, скульптурных изображений главного хищника Нового Света - ягуара, после человека, разумеется. Стоят такие симпатичные киски белые-черные, блестящие-матовые, разрисованные местными достопримечательностями или сложным орнаментом. Вдохновлялись ли создатели парадом пластиковых коров, триумфально шествовавших с начала тысячелетия по столицам Старой Европы или открыли этот жанр искусства самостоятельно, мне неведомо. Из города перемещаемся в окрестное индейское селение Сан-Хуан-Чамула. Проживает здесь сравнительно небольшое, но гордое, входящее в обширную майянскую семью племя Цоциль, наотрез отказывающееся ассимилироваться. Их самоназвание переводится как «люди летучей мыши», язык, на котором они говорят, имеет то же название и несколько (шесть) диалектов. Индейцы, встреченные нами, говорили на диалекте Чамула, о чём мы сразу же догадались, даже толком не вслушиваясь в их речь. Гид предупредил, селенье живёт по суровым индейским законам самоуправления, фотографировать людей и внутри церкви нельзя, с нарушивших этот запрет скальп не снимут, а снимут штраф в две тысячи евро, что тоже крайне болезненно, якобы так случилось с одним легкомысленным французом. Источники пишут, запрет на фотографирование связан с верой цоцилей в то, что при фотографировании снимающий похищает часть цоцильской души, но это, конечно, старая туристическая байка, думаю, просто протестует гордая душа индейцев, когда их щёлкают, как зверей в зоопарке. Что фотографировать нельзя, жалко, люди довольно живописны, ходят эти «дети летучей мыши», в чём-то таком шерстяно-меховом, женщины обязательно в длинных черных юбках, мужчины в белых поверх обычных рубашки и брюк хитонах, натуральный это мех или искусственный не знаю, но тельце летучей мыши отдалённо напоминает. Верят цоцили в Иисуса Христа и Деву Марию, но довольно своеобразно. Подходим к небольшой белёной с весёленьким индейским орнаментом церквушке Сан-Хуана (Иоанна Крестителя). Внутри церковь условно разделена на две половины, светлую радостную мужскую и тёмную злую женскую, феминистки, наверное, удивятся и вознегодуют, но им стоит напомнить, что Господь выгнал Адама из Рая вовсе не за то, что тот яблоко съел, а за то, что женщину послушал: «Адаму же сказал: за то, что ты послушал голос жены твоей… проклята земля за тебя». Люди молятся, сидя прямо на полу, который, наверное для мягкости, усыпан сеном и хвоей. Много свечей, их ставят и за здоровье или благополучие, и отмаливая свои грехи. Особую роль в общении с Всевышним играет Кока Кола, видимо, в индейской евхаристии не вино, а именно она превращается в Кровь Христову. Обладает ли этим свойством Пепси Кола не знаю, не уверен, возможно, это происходит у ближайших живущих неподалёку родственников цоцилей «пришедших со стороны», это буквальный перевод, цельталей. Ещё в Чамульском храме Иоанна Крестителя, а этого евангельского персонажа цоцили ставят выше Иисуса, всё логично, он старше и раньше начал проповедовать учение, приносят кровавые жертвы. Во искупление страшных грехов или за избавление от страшной болезни жертвуют курицу, ей просто срубают в храме голову, что учитывая некоторые обстоятельства жизни и смерти Крестителя Иоанна тоже вполне уместно. Последний объект осмотра в Сан-Хуан-Чамула индейское, утыканное разноцветными крестами, кладбище. Любящие логику и порядок цоцили ставят белые кресты на могилах младенцев, чёрные на могилах стариков, синий мужчинам (и женщинам), покинувшим мир в самом расцвете сил. Не смотря на все притеснения коренных американцев пришлыми, большинство крестов на кладбище – черные.

Перемещаемся по штату Чьяпас, бедному экономически, но богатому достопримечательностями, на северо-восток. Нас ждёт водопад Мисоль-Ха. Здесь живёт другое индейское племя майянской группы – чоль, на их языке мисоль-ха и означает водопад. Мисоль-Ха с его параметрами, 30 метров высоты, да и ширины не больше, до книги рекордов Гиннеса далеко как до Луны, но он довольно живописен, а особую пикантность придаёт ему тропа, идя по ней, можно попасть в небольшой грот, одна из стен которого – поток низвергающейся сверху воды, отделяющей вас от всего остального мира. Разрешается купаться, но мы не стали, больно теченье бурное, да камни скользкие. Побродили по окрестностям, дивясь на рой маленьких жёлтых бабочек и на гигантские, выше человеческого роста лопухи. На ночь остановились в отеле, предлагающем бунгало не только со всеми удобствами, но и с индейским гамаками для релакса.

Утром нас ждал один из самых знаменитых городов Древних майя – Паленке. Прежде чем заставить читателя бесстрашно скакать по ступеням индейских пирамид и лестницам церемониальных храмов, его нужно теоретически подковать. Майя вместе с ацтеками и инками входят в тройку самых знаменитых индейских народов, организовавших в Америке свои империи. Империя ацтеков с их кровавыми ритуалами это натуральный Третий рейх каменного века, Империя инков со стремлением к организованности и централизации напоминает Римскую, территория же занятая майя больше всего походит на Древнюю Грецию с её полисами-государствами. Майянские города, заброшенные по непонятной причине и поглощённые джунглями, частью обнаружены и отреставрированы, а некоторые ещё ждут своих первооткрывателей, раскинулись на громадной территории (около 325 квадратных километров) Мезоамерики, это теперешние Гондурас, Сальвадор, Белиз, Гватемала и южные штаты Мексики. Самые ранние артефакты, которые можно отнести к майянской культуре, датируются серединой третьего тысячелетия до нашей эры. Такой продолжительный промежуток существования майянской цивилизации принято у учёных, как и у алкашей в подворотне, делить на трое: доклассический период, классический и постклассический. Именно классическому периоду, протянувшемуся с начала четвертого по конец десятого века нашей эры, мы обязаны существованием великих майянских городов, большинство из которых в списке Всемирного наследия Юнеско, это Копан, Киригуа, Тикаль, Паленке, Ушмаль, Чичен-Ица. Первый город находится в Гондурасе, следующие два в Гватемале, а последние три в нашем туре. Известны достижения майя в разных областях человеческой деятельности, сомнительные в педиатрии – тугое пеленание голов новорожденных младенцев, выдающиеся в области математики и астрономии. Математики майя первыми на этой планете додумались до существования и изображения специальным символом числа ноль, пользовались, в отличие от большинства земных цивилизацией, не десятеричной, а двадцатеричной позиционной системой счисления. Это ещё как-то объяснимо, обутый человек, помогая себе в счете, может использовать только десять пальцев, ходящему же постоянно босиком для математических выкладок доступны и пальцы ног. А вот что уму непостижимо, так это длительность их ритуального года (тцолькина) 260 дней, их месяца (виндаля) – 20 дней и недели, состоящей из 13 дней (кинов). Такое пренебрежение к земной астрономии, как известно, год у других цивилизаций – период обращения Земли вокруг Солнца, а месяц и неделя – периодичность фаз Луны, могло возникнуть только у инопланетян. Я специально посмотрел периоды обращения ближайшей Земной соседки Венеры, длина её астрономического года – 225 земных суток, не очень подходит, зато её сутки – 243 дня, уже ближе, но тоже не то, если майя и прилетели к нам на Землю, то из более отдалённых уголков Вселенной. В принципе, возникновение числа 260 можно объяснить и, не прибегая к инопланетной версии, чисто земными расчетами. Если каждому дню присваивать его номер в тринадцатидневной неделе и номер его в двадцатидневном месяце, то чтобы найти период, когда эти два номера совпадут в следующий раз, необходимо вычислить наименьшее общее кратное 13 и 20, а для этого их перемножить и получить 260. Но остается вопрос, откуда взялось число 13, 20 мы кое-как объяснили выше. Неужели майянскому Кукулькану потребовалось для создания вселенной времени вдвое больше, чем Иегове?! Кстати, число дней в майянской неделе совпадает с числом небес в майянской мифологии, в Исламе, как известно, также, но там их семь, а у майя - 13. Можно, конечно, чтобы получить это несчастливое для европейца число, к десяти пальцам добавить две руки и голову или скомбинировать из других частей тела, не забывая к этим частям обязательно добавить хотя бы один непарный орган, 13 число нечётное, но всё это несерьезно. Стоит отметить, а может не стоит, что продвинутые математики для объяснения этой загадки привлекают давно умершего Фибоначчи с его знаменитым рядом, так вот 13 – седьмой член этого ряда, а сумма предыдущих шести 1+1+2+3+5+8 как раз даёт 20, но всё это отдаёт голимой кабалистикой. В мои студенческие годы, когда я заканчивал свои университеты, педагоги учили, что не всё объясняет математика, всё только Марксистско-Ленинское учение, применим же его. Конечно, по мере развития майянской цивилизации эксплуатация человека человеком только росла. От обычной недели перешли к повышенной, тогда майянских пролетариев заставляли трудиться двенадцать дней и лишь один отдыхать. Однако это не помогло, классический период сменился загнивающим постклассическим, угнетатели заставляли трудиться угнетённых подряд уже не 12, а 19 дней кряду. Наступил момент, незадолго до прихода испанских конкистадоров, когда «низы не хотели, а верхи не могли», и последовавшая пролетарская революция, ка всегда, смела на своём пути не только эксплуататоров, но и всю цивилизацию. Не знаю как читателю, а мне милей всего инопланетная версия, её и будем держаться. Прилетев на Землю, древние майя забыли устройство и принципы работы своих звездолетов, но не забыли продолжительность своего года, однако, нужно было приспосабливаться к новым земным условиям. И вместе с 260-дневным тцолькином они ввели неполный солнечный год тун в 360 дней. Его разделили на 18 месяцев. 20 тунов они назвали катуном, а двадцать катунов бактуном. Эти единицы измерения легли в основу так называемого «длинного счета майя», где каждому дню они присваивали пять чисел: номер бактуна, номер катуна, номер туна, номер месяца виналя и номер дня кина в тринадцатидневной неделе. Отсчет вёлся от мифической даты сотворения мира, а может от прибытия майя на Землю, которое произошло по прикидкам ученых где-то около 3113 г., опять тринадцать, до н.э или чуть пораньше. Разумеется, такой счётчик должен время от времени обнуляться, поскольку у майя была двадцатеричная система счисления, временной промежуток больше двадцати бактунов он зафиксировать не мог, отсюда пустые и уже забытые разговоры о конце света по календарю майя, который должен был наступить в 2012, на тогда так ничего и не произошло, если, конечно, не считать избрание президентом В.В.Путина.
Жизнь у майя на новой родине была не сахар, его завезли в Америку позже, нужно было не только строго по календарю совершать священные ритуалы, отмечать праздники, но и сажать фасоль, тыкву, и, главное, кукурузу, а для этого необходим был полный солнечный год в 365 дней, и маянские жрецы прибавили к туну недостающие 5 с небольшим дней, выделенные в отдельное образование, названное вайебом, эти дни считали несчастливыми, полный год майя назвали хаабом, и у них появился ещё один, альтернативный способ фиксации дат. Начала года по ритуальному небесному тцолькину и земному сельскохозяйственному хаабу совпадало каждые 18980 дней (наименьшее общее кратное 260 и 365), что привело к циклам в 52 года. Короче, как сказал один из специалистов по майянским древностям Эрик Томпсон: «Ни один из народов не думал о времени и не почитал в такой степени, как это делали майя. Опечаленные его неизбежным течением, майя решили проблему просто — обожествили его». Да, это вам не поворот вспять временных рек и слом часовых поясов, предпринятые прошлым российским президентом как раз в преддверье майанского конца света, помирать, так с музыкой?! По поводу тех уже позабытых, как глупый сон, реформ у меня родилось небольшое четверостишие
Знает каждый индивид,
Что всё боится времени.
А время боится лишь пирамид
Да президента Медведева.
Исчезли в небытие медведевские эксперименты, майянский длинный счет застыл на каменных стелах в Гватемальской Киригуа, а в Паленке, первое, что нам предложили, адаптированный к туристическим нуждам майянский гороскоп. Каждому туристу по дате его рождения выдаётся свой символ-покровитель, соответствующий по майянскому календарю хаабу месяцу рождения, их, как помнит вдумчивый читатель, вместе с пятидневным вайебом, ровно 19. Моей дочери с месяцем рождения сильно повезло, с местом и годом рождения повезло меньше, у древних майя она была бы Повелителем Вселенной. Мне достался нейтральный символ – обсидиановая бабочка, но были и недовольные. Очень расстроилась одна девушка, родившаяся в конце марта, своими грустными мыслями она поделилась с подругой: «Я понимаю, что это очень умная птица, но всё равно, как-то обидно, что твой символ – дятел».

Впрочем, не будем зацикливаться на гороскопе, в Палеке, если ты, конечно, не дятел, много есть интересного, что посмотреть. Это, прежде всего, так называемый Храм Надписей, 26-ти метровая девятиуровневая пирамида, в подземелье которой нашёл под мощным саркофагом последний приют легендарный правитель грозного царства Баакуль Великий Пакаль. Благодаря двойному календарю майя известны все даты, связанные с его правлением. Родился 23 марта 603 года, тоже дятел по их гороскопу, в столице своего царства Лакам-ха, Большая вода, так тогда называли Паленке. Сегодняшнее название руины получили от мексиканской деревушки с непритязательным названием «Изгородь», расположенной в непосредственной близости. Столица лет на пятьсот старше своего правителя, но основные постройки относятся именно к пакалевским временам, когда царство Баакуль, наступив на горло соседям, достигло своего наивысшего могущества. Умер Пакаль 28 августа 683 года, дожив до завидного и редкого тогда восьмидесятилетия. Гробница Пакаля была найдена в 1952 нетронутой. Правителя в его путешествии в Загробный мир сопровождали пятеро умерщвлённых по такому случаю слуг знатного происхождения, семь палиц, два его скульптурных изображения, да несколько украшений из жадеита и жемчуга. На лице правителя, разумеется, маска из зелёного, самого ценного жадеита, глаза имитирует перламутр и обсидиан. Все эти ценности на месте, конечно, не оставили, а перевезли в Национальный Антропологический музей Мехико. Ещё больший шум наделали предметы, обнаруженные в Храме Надписей позже в 1994. Были найдены женские останки покрытые красным порошком (сульфид ртути или киноварь). Так майя хоронили только правителей, Пакаль тоже был посыпан, но не так густо, потому владелице найденных костей присвоили почётный титул Красная королева. Поскольку в индейских сообществах женщины политикой не занимались, предположили, других версий не осталось, что Красная королева мать или жена Пакаля. Очень необычной была и покрывавшая лицо маска, она была изготовлена не из жадеита, как у Пакаля и ему подобных, а из малахита, случай в майянской истории уникальный. Если ступить на скользкую дорожку Альтернативной истории, можно предположить, уж не Хозяйка ли Медной горы здесь покоится, получается, пока древние укры тупо рыли Черное море, русы от Урала через Беренгов пролив до Мезоамерики добрались
…сказывали, что Пакаль
Жил вот тута,
Сказывали, что врагов
Бил он люто.
Ловко было б, кабы так
Мало-мальски, -
Получается, Пакаль -
Наш, уральский!
Кроме гробниц в Храме Надписей были найдены…, кто догадается, правильно, надписи, 617 иероглифов. Не смотря на усилия русского учёного Кнорозова в деле расшифровки письменности майя, весь текст прочитать не удалось. Кроме прочего, узнали о времени возведения и торжественного открытия храма-гробницы: декабрь 676 и январь 689. Кроме загадок в буквах, древние майя оставили нам загадки в цифрах. К храму на вершине пирамиды ведёт ступенчатая лестница, разделённая на пять пролётов, имеющих, соответственно, 9, 19, 19, 13 и 9 ступеней. Этот цифровой ребус мы тоже можем расшифровать лишь частично, 19 – число месяцев в майянском солнечном году, 13 – число дней в майянской неделе и число небес в майянской мифологии, 9 – число уровней майянского подземного царства Шибалбы, число пролётов 5 – количество дней в последнем майянском месяце; общее число ступеней 69 остаётся нерасшифрованным.
Храм Надписей красив, гармоничен, фотогеничен, но имеет один существенный недостаток – настолько ценен, что по его ступеням нельзя взбираться на вершину, поэтому восхождение совершим на другую недалеко расположенную пирамиду. Это Храм Креста, самая большая здешняя пирамида, возведена, как и две соседних по велению сына Пакаля Кан-Балума II в честь его воцарения на отцовском престоле, Храм Надписей завершили тоже в его правление. Затратив кое-какие мускульные усилия, мы наслаждаемся открывающимся видом, обозревая с птичьих высот оставшиеся достопримечательности. Вот небольшой, но изящный Храм Солнца, ровесник Храма Креста. В меньшей сохранности оставшийся в Кан-Балумовской триаде Храм Лиственного Креста. Разумеется, Древние майя не были христианами, крест гораздо более древний, чем Иисус Христос, символ. У майя так изображали «Мировое дерево», сейбу, растущую в центре их вселенной, соединяющую подземный и небесный миры с земным, раскинувшую свои ветви по четырём сторонам света. Изображение этого дерева, вместе с кое-какими барельефами и были найдены на стенах «крестоносных» храмов. Самое большое сооружение представшее нашему орлиному взору так называемый Дворец, комплекс зданий разного времени и назначения, соединённых галереями. Самая неожиданная деталь Дворца – четырёхэтажная башня, случай в архитектуре майя небывалый, напоминающая колокольню одного из христианских храмов, в массовом количестве возводимых конкистадорами. Внутри комплекса есть и другие интересности, роднящие наши две цивилизации. Именно рядом с ними много фотографирующихся в странных позах туристов. Эти достопримечательности – сохранившиеся с Пакалевских времён туалеты, несколько разной для мужчин и женщин конструкции. Барельефы, украшавшие стены Дворца, сохранились несколько хуже туалетов, но некоторые вполне приличны. Вот, например, изображение грозного Пакаля или одного из его потомков, а вот почти стёршийся образ одного из майянских богов или героев.
Живости осмотру придают снующие между туристов индейские дети, прямые потомки тех самых древних майя. Их детство было коротким, сейчас приходится трудиться в поте лица, предлагая туристам сувенирную мелочёвку. У каждого за спиной рюкзачок, любая продажа тщательно фиксируется упрятанной в жёсткие волосы авторучкой в особую тетрадку. Торговцы более преклонного возраста не бегают туда-сюда, а разложили свой товар, текстиль, изображения Пакаля и других персонажей своей истории, на траве. Выход из археологической зоны сопровождают менее значимые, а потому остающиеся во власти сельвы со времён падения царства Баакуль, 9 век, поросшие мхом и кустарников развалины. Тут приятно журчит петлящий между камней и пальм ручеёк, порхают бабочки, щебечут птицы.